Союз капитана Форпатрила - Страница 146

К оглавлению

146

— Не помню такого, — он… Теж заподозрила, что он благоразумно солгал.

— Ты сказал, что пока девушка смеется, отчаиваться рано, — она помедлила и добавила: — Она смеется, и ты жив.

— Вот бы сейчас посчитать это пророчеством, — признался он.

— «Не отчаиваться» — это тоже неплохо.

— Ага, — Айвен Ксав вздохнул.

Они спокойно сидели и ждали.

* * *

Айвен решил, что мог бы немного подремать, но биология правит всем: жажда и необходимость помочиться слишком рано заставили их обоих подняться наверх. Вместе. Теж же сказала «вместе», значит, это она и имела в виду, верно?

В этот раз — да. Благодарение богу за то, что существует второй шанс.

Команда Арква, под искусным руководством баронессы, приняла меры к удовлетворению самых насущных требований плоти. Несколько здоровенных пластиковых контейнеров освободили от древней одежды — большая их часть была сейчас наполнена медленно оседавшей мутной водой. Один контейнер, с плотно прилегающей крышкой (за что они потом еще спасибо скажут), был отставлен в угол в импровизированную кабинку из бесценных ящиков — вполне пригодный походный туалет. Из фильтра капала вода, слишком медленно для такого количества желающих, но всем досталось по глотку из изящного стеклянного кубка; гербы на украшавших его золотых листьях говорили, что это часть разрозненного комплекта, принадлежащего лично графу Пьеру Форратьеру «Кровавому». Айвен даже мысленно прикидывать не стал, сколько он может стоить.

Успел вернуться Имола, брюки которого промокли почти до пояса; он уселся обратно в свой угол и молча там нахохлился. Вода теперь плескалась у внешней стены бункера.

Шив, Амири и Айвен прикрепили вакуумную присоску к другой стороне бетонной «затычки» и совместными усилиями водрузили ее на место — как раз вовремя, чтобы преградить путь поднимающемуся приливу. Лохмотья уплотнителя вокруг пробки потихоньку темнели от воды — снизу вверх, сантиметр за сантиметром — но внутрь просочилась лишь тоненькая струйка, которую впитали найденные этажом ниже половики.

Айвена впечатлило, с каким хладнокровием Шив встретил опасность и тем самым задал тон и пример для всей семьи — возможный хаос был придушен в зародыше. Но человек, который некогда был наголову разбит в космическом сражении самим адмиралом Эйрелом Форкосиганом, должен мерить опасность иной меркой, нежели прочие простые смертные.

При мысли о дяде Айвен тут же вспомнил его четкие и ясные лекции о том, как следует обходиться с военнопленными. Поэтому он проследил, чтобы очнувшиеся громилы Номер Один и Два помочились и получили по глотку воды. Хотя он и не стал спорить, когда Шив парой выстрелов парализатора снова уложил одурманенную парочку спать, а заодно — и Имолу, который снова стал беспокойно ныть и жаловаться. Адекватные меры. Ведь когда человек без сознания, у него и дыхание, и обмен веществ замедляются, так? Значит, все на общее благо.

Молодые женщины, включая Теж, стали разбирать груду одежды, вытащенной из контейнеров, где теперь хранилась питьевая вода. Это милое развлечение, кажется, не имело смертоносных последствий, и Айвен потихоньку расслабился. Больше всего там было изысканных придворных нарядов, цетагандийских и барраярских, но, помимо них, нашлось и несколько старинных парадных мундиров, которые смущенных мужчин — Амири, а за ним и Айвена — уговорили примерить. Амири достался гемский, а Айвену — соответственно, форский. Цетагандийская одежда оказалась сложной и так хитро застегивалась, что пришлось привлечь леди гем Эстиф для консультаций.

Примерка была в самом разгаре, когда Жемчуг подняла и встряхнула длинный плащ, и из его складок что-то, звякнув, выпало на пол. Айвен вздрогнул, но сдержался.

— О! — воскликнула леди гем Эстиф, наклонилась и подобрала находку. Она жадно уставилась на вещицу на своей ладони. — Вот уж не ожидала отыскать это здесь!

— А что это, бабушка? — спросила Теж; все женщины подошли посмотреть.

— Моя старая брошка, — пожилая хаутесса улыбнулась. — Я думала, она пропала.

Подошел взглянуть и Айвен, который сейчас с трудом мог нагнуться или пошевелить руками в мундире какого-то барраярского принца, на размер меньше положенного. Ювелирное украшение оказалось довольно безыскусным: бусины, похожие скорей на шарики из подшипника, располагались симметричным рядом. Цетагандийский модерн тех лет? Но, кажется, брошка многое значила для старой леди, потому что она тут же приколола его к внутреннему слою своей одежды и похвалила:

— Отлично, Жемчуг!

Показ мод подошел к концу, когда люминофоры начали постепенно тускнеть. Айвен стащил с себя одеяние из кусачей шерсти, украшенной тяжелым, изрядно позеленевшим золоченым аксельбантом, и неожиданно посочувствовал своим предкам-военным. Он с радостью переоделся в свою удобную штатскую одежду, пусть даже изрядно грязную после всех ночных трудов. Баронесса надломила новый люминофор и установила на ящик в центре. Все разбрелись группками по углам помещения, устраивая себе постели из самых изысканных тканей. Сон только поощрялся — во имя экономии кислорода.

Конфискованные, но бесполезные коммы Имолы и его подручных, по крайней мере, позволяли следить за временем: Айвен прикинул, что до позднего зимнего рассвета оставалось часа три. Будь сегодня рабочий день, через час ему пора было бы вставать. Они с Теж улеглись, обнявшись, у одной стены. Шив с Юдин — у другой. Две оставшиеся Драгоценности, Жемчуг и Изумруд, сложили себе общую постель, а Гуля и Амири легли поблизости друг от друга, но не вместе. Одна леди гем Эстиф осталась сидеть; ее глаза блестели в темноте, пока перед мысленным взором старой женщины проплывала вереница воспоминаний.

146